Муркнув что-то бессвязное, я поцеловала упрямо выдвинутый подбородок, намекая на готовность к продолжению.

Не знаю, чем станет для меня завтрашний день. Радостью или разочарованием, я давно перестала пытаться хоть как-то предугадать будущие события, просто реагировала, пытаясь вынырнуть из мутной воды загадочных событий.

Но пока они развивались не в мою пользу. В поисках справедливости с упорством самоубийцы шагала и шагала в неизвестность, держать за единственный возможный якорь — осеннего принца.

— Не верь ни единому ее слову, — шептал Брэнд.

Какому слову? Чьему? Я с трудом открыла глаза, сознание продиралось сквозь негу в покачивающих объятия освобожденного флера.

— Тебе за ночь придется научиться контролировать флер, — продолжил сид, — лучше всего это делать на ярости, но у нас некому подстраховать и место плохое, незащищенное. Иначе любой срыв в присутствие королевы засчитают как опасную атаку и запишут в должники. А дальше спровоцируют на ошибки и останешься при Дворе пока не надоест королеве.

От моего платья не так много ткани осталось. Под шепот низкого, до мурашек пробирающего голоса, я продолжала осторожно целовать подбородок, чувствуя, как расстегиваются одна за другой пуговички от воротника к поясу. Теплое касание прошло вдоль лямки бюстгальтера и углубилось под кружевную ленту.

Подушечка пальца коснулась напряженно сжавшегося сосочка, медленно обвела по окружности, мягко поддавливая, цепляя и двигая чувствительную кнопочку.

В воздухе засияли желтые искры, я ловила ртом воздух. Рваные звуки вздохов, моих собственных ошеломленных вздохов, разнеслись по комнате.

— Начинай удерживать флер, — вдруг сказал Брэн.

От неожиданности я дернула ногами, но тяжелая рука жестко удержала меня за коленки.

— Убирай флер, Дэс. Надо потренироваться. Попробуй.

Рука обхватила окружность груди, едва покачивая, так чтобы сжавшаяся в ноющий камешек вершинка потерлась о середину ладони. С ума сойти.

— Не могу, — жалобно выдохнула я, откинув голову и прикусив нижнюю губу.

— Должна. Постарайся, огонек, ты сможешь. Или ты хочешь попасть в вечное услужение Весне?

— Не хочу.

Резким движением Брэн сдернул с моих плеч остатки платья. Треск материи и ощущение прохлады внезапного освобождения от белья. Сид посмотрел на беззащитно белеющие окружности и крепко огладил меня горячей рукой. Впечатывая покалывающим флером, соединением прохлады и острых горячих уколов.

Болезненное удовольствие немного прояснило марево в голове, я попыталась сосредоточиться. И Брэн почти не мешал, тут же остановив сбивающие ласки.

Магию я подбирала словно подол раскинувшегося платья, собирая, укладывая сборками, подтягивая к себе. Слушалась она неохотно, пытаясь выскользнуть и растечься расслабленной волной.

Немного было обидно видеть и ощущать флер Брэна, плотно укутывающий нас обоих, но фэйри сидел с отстраненным лицом, явно сохраняя контроль над ситуацией. И я доверилась.

Закрыв флер на поверхности кожи, я сцепила зубы, ощутив возобновившиеся бесстыдные ласки.

— Королева Лит какая по характеру? — чуть нервно спросила я.

— Милая, легкомысленная, жестокая, непредсказуемая. Весна.

Он скосил на меня сияющие двухцветьем глаза и еле заметно дернул чувствительным ухом, когда мой ноготок царапнул нежную кожу за ним.

Я постараюсь, я смогу говорить, удерживая флер и при этом проводить носом по его шее, дышать на прядающее ухо, пальцами вплетаться в шелковые волосы. Так что посмотрим кто кого. Хочешь меня научить, сид? Тогда уж надо играть честно, наравне.

— Брэн, уберешь флер?

Он посмотрел прямо. Медленно провоцирующе улыбнулся и убрал волшебную ауру. Только я и он. Все честно. Почти.

Я наивно улыбнулась и поерзала на его коленях.

Мы смотрели друг другу в глаза. Оба без иллюзий, сдерживая распирающую изнутри магию, полуодетые, но душевно обнаженные.

Принц фэйри, за короткое время ставший моим якорем в море неизвестности, по иронии судьбы — хаос, который оказался единственной стабильностью. И я, сид, считающая себя человеком, переменная величина, отторгающая Дворы, страннорожденная, не нашедшая себе место в Мирах и боящаяся Купели.

Нас ничего не связывало, кроме тяги, которую мы испытали при первом же взгляде. Тонкие ниточки от сердца к сердцу могли порваться в любое мгновение, после первой же проверки на прочность, но пока мы были вместе.

Я потянула шелковую одежду с плеч Брэна, открывая идеально гладкую кожу, медовым перламутром засиявшую в полутьме комнаты.

Он отбросил кусочек ткани, когда-то исполнявшую роль моего лифа. Ловя на себе пристальные, прикипающие взгляды, я стеснительно спросила:

— А у девушек сидов какие фигуры считаются красивыми?

Городская мода диктовала тонкие формы, для идеала мне пришлось бы сесть на драконью диету, но до нынешнего времени фигура меня не волновала. После Купели я стала намного красивее, черты стали четче, краски ярче. Но моя фигура по какой-то причине осталась крепкой, даже еще более выраженной. Уменьшившаяся талия резче подчеркнула полноту груди и ширину бедер.

Обнажение по пояс немного сбило меня с романтического настроения, испугав — не покажусь ли я Брэну… мясистой.

— У меня всегда был собственный взгляд на красоту, — сообщил принц, коснувшись кончиком пальца вершинки груди. Его внимание все больше приобретало голодные, даже хищные черты. — Как только я тебя увидел, понял — и в одежде, и без одежды ты то, что я хочу.

Целоваться, прижимаясь телами было остро хорошо. Я застонала, флер попытался рвануться наружу, сминая волевые барьеры, тело задрожало, сражаясь. Рядом дрогнул, глухо застонав, Брэн. Его ладони опустились на мои бедра и с силой прижимали мое трепещущее, вырывающееся из-под контроля тело.

Секунда, и прокусив губу почти до крови, я смогла усмирить магию. Упираясь лоб в лоб мы молчали, с трудом дыша, лаская один другого по плечам и груди. Становилось то холодно, то горячо. Но волны магии становились все спокойнее, я легко держала их в узде, не давая вырваться, щекочущие прикосновения внутри уже казались родными и знакомыми, выравнивались в такт дыханию.

Время от времени принц касался моих шрамированных браслетов, и от этого вдруг быстрее начинало стучать сердце. Так же как и касание его уха, явно нравилось моему спутнику.

— Отличная тренировка, — выдохнул Брэн, поглаживая мою метку, — даже меня пронимает. Давай почаще заниматься?

— Хоть каждый день, — замурлыкала я.

Сдерживание флера привнесло чарующее напряжение в наше учебное противостояние. Сидя на коленях принца, я чувствовала, как не просто ему сдерживаться, а собственные покачивания сносили голову и мне.

— Даже не думал, что так можно мучаться, — процедил он сквозь зубы. — Напомни мне, зачем мы это делаем?

— У тебя разве не было первых отношений? С касаниями, ласками и поцелуями.

— Я не видел в этом смысла.

Сухо. И очень по фэйривски.

— А у людей такое часто? С кем ты это делала?

Мне понравился оттенок чувств, эхом мелькнувший в якобы спокойном голосе. И прижавшись губами к его чувствительному уху, ощущая каждой клеточкой его горячую кожу, я прошептала:

— У людей часто, но у меня только с тобой.

Засыпали мы, так и не одевшись, лишь накинув одеяло сверху. Даже во сне он не отнимал ладонь с моей груди.

На рассвете в комнату постучали.

— Королева Лит дает вам свое королевское разрешение на проход в Весенний Холм с целью участия в Суде Весны, — громко произнес фэйри-офицер с отвисшей губой, меткой первого прохода через Купель.

Он стоял в проеме и старательно не замечал нашей совместной ночевки в одной узкой кровати.

— Собирайтесь, мы проводим вас через Завесу на территорию Весны. Дэстини, Вопрошающая к Суду. Принц Брэндилах, Защитник. Ждем вас.

Глава 37. Поздравляем с прибытием в Весенний Холм

Перед тем как отправиться в дорогу весенние попросили нас с Брэном накинуть морок, чтобы не привлекать внимание людей.